Обратная перспектива - Страница 86

Я невольно делаю шаг от окна.

Вот еще одно косвенное свидетельство, эхом дотянувшееся до нас.

– Задерни штору, – нервно просит Ирэна.

Задергивай не задергивай, а никуда от этого не уйти.

Звякают на карнизах кольца, смыкается матерчатыми краями плотная ткань. Щелкает выключатель, загорается в помещении свет. Мы оказываемся как бы в башне, отгороженной от внешнего мира. Только эта башня – мираж. Призрачны ее стены, и ни от чего не могут они защитить.

7. Хесед

Дьявол – это порождение христианства. В иудаизме дьявола нет. «Сатана» здесь является именем нарицательным, и относится это имя почти исключительно к людям, человеческим существам, обозначая всех тех, кто «препятствует и мешает». В качестве самостоятельного персонажа Сатана появляется лишь в книге пророка Захарии, где выступает обвинителем на небесном суде. Он подвергает сомнению праведность Иова и предлагает богу его испытать. Правда, в книге самого Иова сказано, что Сатана может предводительствовать народами, обрушивать на землю огонь, ввергать человека в отчаяние, насылать болезни и т. д. и т. п. Однако и здесь Сатана, несомненно, является ангелом, одним из слуг божьих, не имеет свободы воли и не может действовать без божьего соизволения.

Появление дьявола было вызвано политическими причинами. Когда в четвертом веке нашей эры, после воцарения Константина Великого, в Римской империи начался тотальный христианский террор – разрушение языческих храмов, насильственное крещение и убийство язычников – возникла необходимость в мировоззренческой дискредитации оппонентов. Боги Древней Греции и Древнего Рима, а также боги множества «диких» племен превратились в демонов и злых духов, предводительствуемых Сатаной, – борьба против них получила идеологическое обоснование. Было объявлено грехом и безумием любое обращение к ним. «Отречение от Сатаны» вошло как в православный, так и в католический чин крещения.

Огромную роль, вероятно, сыграла и острая конкуренция христианства с учениями манихеев и гностиков, приобретших в то время необычайную популярность. Их онтологический дуализм – четкое противопоставление добра и зла, выраженное, например, извечной борьбой света и тьмы, было более понятно верующим, чем туманные рассуждения христиан о преимуществах добродетели.

Дьявол стал христианским ответом на этот мировоззренческий вызов.

Правда, создав дьявола, то есть персонифицировав зло, христианские теософы не рискнули сделать следующий шаг – они не признали дьявола равным богу, обладающим таким же могуществом, как и он. В результате возникло фундаментальное противоречие: если бог всеблаг и всемилостив, то откуда же тогда в мире берется зло? Почему человек невыносимо страдает, если бог, как утверждает христианская церковь, любит его? В гностицизме этот вопрос решался просто: зло является одним из базовых источников бытия. То есть зло, согласно гностическим представлениям, закономерно, и для его присутствия в мире не требуется никаких оправданий. Христианство же эту проблему не смогло решить до сих пор. Ответ Августина Блаженного – «зло создается не богом, а человеком» – последовал почти сразу же, и все равно мало что прояснил. Он не снимал другую сторону этого же противоречия: если бог всемогущ и ничто не может происходить помимо воли его, значит действия дьявола им, богом, безусловно, санкционированы. Дьявол – это кукла, надетая на пальцы бога, и борьба против дьявола есть борьба против божественного волеизъявления. Впрочем, подобных противоречий в христианстве немало, и разбор их в нашу задачу не входит.

Любопытно также происхождение дьявола. Согласно ортодоксальной трактовке, первоначально он был сотворен ангелом в статусе херувима, причем, как указывают священные книги, отмечен был «печатью совершенства, полнотой мудрости и венцом красоты», а обитал в Эдеме среди «огнистых камней». То есть бог ни любви, ни сил для этого своего создания не пожалел. Однако через некоторое время создание возгордилось, пожелало быть равным богу, воссесть на один с ним престол, за что и было низвергнуто на грешную землю и стало после падения Князем тьмы, отцом лжи, предводителем вечного мятежа против небесного своего творца. Правда, странно, что сам бог, которому, согласно определению, внятен «исход всех времен», то есть не только прошлое, но и будущее, почему-то данной ситуации не предвидел. Отнесем это к разряду тех же неразрешимых противоречий, которым в любой религии несть числа. В нашем же случае интересно то, что настоящее имя дьявола, если верить пророку Исайе, переводится как «утренняя звезда», в латинском написании Люцифер, «светоносный» – странное наречение для «врага рода человеческого».

Сначала это был сугубо фантастический Зверь. Иоанн Богослов в «Апокалипсисе» описывает его так: «вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадем». Хвост дракона совлекает с неба третью часть звезд, а сам дракон стоит пред женой, облаченной в солнце, готовой родить, и намеревается пожрать ее будущего младенца. Позже Иоанн пишет о другом звере, вышедшем из пучины морской: тот был подобен барсу, ноги – как у медведя, пасть – как у льва. «И дано ему было вести войну со святыми и победить их; и дана ему была власть над всяким коленом, и народом, и языком… И поклонятся ему все живущие на земле»… И дано ему было действовать так, «чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя»…